СИЗО посещение адвокатом подзащитного

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Именем Российской Федерации

РЕШЕНИЕ
от 10 ноября 2017 г. N АКПИ17-867

Верховный Суд Российской Федерации в составе:
судьи Верховного Суда Российской Федерации Романенкова Н.С.,
при секретаре Т.,
рассмотрев в открытом судебном заседании дело по административному исковому заявлению Ш. о признании частично недействующими пункта 77 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 г. N 295, пункта 17 приложения N 1 к данным Правилам,

установил:

согласно пункту 77 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений (далее - Правила) лица, прибывшие на свидание с осужденными, после разъяснения им администрацией исправительного учреждения (далее - ИУ) порядка проведения свидания сдают запрещенные к использованию в ИУ вещи, деньги и ценности на хранение до окончания свидания младшему инспектору по проведению свиданий под роспись в специальном журнале. После чего одежда и вещи граждан, прибывших на свидание, подлежат досмотру. В случае обнаружения запрещенных вещей администрация ИУ принимает меры в соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации и названных Правил.
В силу пункта 17 приложения N 1 к Правилам осужденным запрещается изготавливать, иметь при себе, получать в посылках, передачах, бандеролях либо приобретать фотоаппараты, фотоматериалы, химикаты, кинокамеры, видео-, аудиотехнику (кроме телевизионных приемников, радиоприемников общего пользования), телевизионные приемники с выходом в информационно-телекоммуникационную сеть "Интернет" и с встроенными медиаплеерами, электронные носители и накопители информации, средства мобильной связи и коммуникации либо комплектующие к ним, обеспечивающие их работу.
Гражданин Ш., имеющий статус адвоката, обратился в Верховный Суд Российской Федерации с административным исковым заявлением о признании недействующими пункта 77 Правил, пункта 17 приложения N 1 к Правилам в части, допускающей распространение положений этих пунктов на пронос и использование адвокатом (защитником) при свиданиях с осужденным мобильных средств связи, фотоаппаратов, видео- и аудиотехники, ссылаясь на то, что оспариваемые положения нормативного правового акта не соответствуют статье 48 Конституции Российской Федерации, подпункту "b" пункта 3 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах (принят 16 декабря 1966 г. Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН), подпунктам "b", "c" пункта 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 4 ноября 1950 г.), части 1 статьи 16, пункту 11 части 1 статьи 53, статье 84, пункту 1 части 3 статьи 86 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, подпунктам 1, 3 пункта 3 статьи 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и ограничивают право адвоката (защитника) на оказание квалифицированной юридической помощи осужденному.
В суде административный истец Ш. и его представитель адвокат А. поддержали заявленные требования, уточнив перечень предметов, необходимых адвокату, которые запрещены к проносу.
Представители Министерства юстиции Российской Федерации Х., Д., О., Генеральной прокуратуры Российской Федерации М. возражали против удовлетворения заявленных требований и пояснили суду, что оспариваемые положения нормативного правового акта соответствуют действующему законодательству и не нарушают прав административного истца, поскольку адвокат имеет право на пронос средств мобильной связи для использования в личных целях.
Выслушав объяснения административного истца Ш., его представителя адвоката А., представителей Минюста России Х., Д., О., Генеральной прокуратуры Российской Федерации М., исследовав материалы дела, заслушав судебные прения, Верховный Суд Российской Федерации находит, что заявленные требования подлежат удовлетворению.
В соответствии с частью 1 статьи 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее - УИК РФ) режим в исправительных учреждениях - установленный законом и соответствующими закону нормативными правовыми актами порядок исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающий охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, раздельное содержание разных категорий осужденных, различные условия содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания.
Согласно части 3 данной статьи 82 в исправительных учреждениях действуют Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, утверждаемые Министерством юстиции Российской Федерации по согласованию с Генеральной прокуратурой Российской Федерации.
Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 г. N 295 утверждены Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений. Приказ согласован с Генеральной прокуратурой Российской Федерации, зарегистрирован в Министерстве юстиции Российской Федерации 26 декабря 2016 г., регистрационный номер 44930.
Нормативный правовой акт размещен на "Официальном интернет-портале правовой информации" ( www.pravo.gov.ru ) 27 декабря 2016 г., действует в редакции приказа Минюста России от 6 июля 2017 г. N 127.
Правила регламентируют и конкретизируют соответствующие вопросы деятельности исправительных учреждений, в том числе порядок предоставления осужденным свиданий (глава XIV).
Как следует из содержания статьи 89 УИК РФ законодатель, предусматривая предоставление свиданий осужденным к лишению свободы, различает, с одной стороны, свидания, которые предоставляются им в целях сохранения социально полезных связей с родственниками или иными лицами, и с другой - свидания с адвокатами или иными лицами, имеющими право на оказание юридической помощи, без ограничения их числа, устанавливая различные условия и порядок реализации данного права в зависимости от вида свидания.
Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 25 октября 2001 г. N 14-П "По делу о проверке конституционности положений, содержащихся в статьях 47 и 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР и пункте 15 части второй статьи 16 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", в связи с жалобами граждан А.П. Голомидова, В.Г. Кислицина и И.В. Москвичева", анализируя правовой режим свиданий с адвокатом, признал не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 48 (часть 2) и 55 (часть 3), положение пункта 15 части второй статьи 16 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", допускающее регулирование конституционного права на помощь адвоката (защитника) ведомственными нормативными актами.
Из представленных административным истцом письменных документов следует, что при посещении в исправительных учреждениях осужденных адвокату Ш. предъявлялись требования о сдаче на хранение мобильных средств связи без учета правовых позиций, изложенных в решениях Верховного Суда Российской Федерации от 15 апреля 2009 г. по делу N ГКПИ09-13 и от 7 февраля 2012 г. по делу N ГКПИ11-2095, поскольку они касались ранее действовавших Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений (л.д. 28, 29).
Пункт 77 Правил предписывает лицам, прибывшим на свидание с осужденными, сдать запрещенные к использованию в ИУ вещи, деньги и ценности на хранение. К таким предметам пункт 17 приложения N 1 к Правилам, в частности, относит: фотоаппараты, видео-, аудиотехнику, электронные носители и накопители информации, средства мобильной связи и коммуникации либо комплектующие к ним, обеспечивающие их работу.
Правила обязательны для персонала исправительных учреждений, содержащихся в них осужденных, а также иных лиц, посещающих эти учреждения и не делают исключений относительно свиданий осужденных с адвокатами.
Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, неопределенность содержания правовой нормы препятствует ее единообразному пониманию, ослабляет гарантии защиты конституционных прав и свобод, а нарушения требования определенности правовой нормы, влекущего ее произвольное толкование правоприменителем, достаточно для признания такой нормы не соответствующей законодательству (постановления от 6 апреля 2004 г. N 7-П, от 20 декабря 2011 г. N 29-П и др.).
Согласно части 1 статьи 18 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" защитнику запрещается проносить на территорию места содержания под стражей технические средства связи, а также технические средства (устройства), позволяющие осуществлять киносъемку, аудио- и видеозапись. Данные ограничения обусловлены режимом содержания под стражей, обеспечивающим безопасность следственного изолятора, соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, включая предотвращение преступлений.
Для получения юридической помощи осужденными Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации предусматривает предоставление свидания с адвокатами или иными лицами, имеющими право на оказание юридической помощи, без ограничения их числа продолжительностью до четырех часов (часть 4 статьи 89) и не устанавливает запретов проносить на территорию исправительного учреждения технические средства связи.
Доводы представителей Минюста России о неправильном правоприменении оспариваемых положений нормативного правового акта в отношении адвокатов не могут служить основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.
В силу пункта 1 части 2 статьи 215 КАС РФ по результатам рассмотрения административного дела об оспаривании нормативного правового акта судом принимается решение об удовлетворении заявленных требований полностью или в части, если оспариваемый нормативный правовой акт полностью или в части признается не соответствующим иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, и не действующим полностью или в части со дня его принятия или с иной определенной судом даты.
Статья 216 КАС РФ предусматривает последствия признания нормативного правового акта не действующим полностью или в части. Поскольку вопросы, связанные с оказанием юридической помощи, регулируются федеральным законодателем, то отсутствуют основания для применения положений части 4 данной статьи.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 175, 176, 180, 215 КАС РФ, Верховный Суд Российской Федерации

решил:

административное исковое заявление Ш. удовлетворить:
признать недействующими со дня вступления в законную силу решения суда пункт 77 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 г. N 295, пункт 17 приложения N 1 к данным Правилам в части, допускающей распространение положений этих пунктов на пронос и использование адвокатом (защитником) при свиданиях с осужденным фотоаппаратов, видео-, аудиотехники, электронных носителей и накопителей информации, средств мобильной связи и коммуникации либо комплектующих к ним, обеспечивающих их работу.
Решение может быть обжаловано в Апелляционную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в течение одного месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья Верховного Суда
Российской Федерации
Н.С.РОМАНЕНКОВ

Источник: www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?re...0.2934244019655685#0

Суд отказал в допуске адвоката в СИЗО на основании несуществующих норм УПК
Защитник подала апелляционную жалобу на решение суда, отказавшего в удовлетворении требований адвоката о допуске к доверителю в связи с тем, что данный вопрос не был согласован со следователем

В комментарии «АГ» адвокат Мария Стрельник пояснила, что в зависимости от решения суда будет ясно, стоит ли обращаться куда-нибудь за защитой своих профессиональных прав.
Преображенский районный суд Москвы отказал в удовлетворении административного искового заявления требований адвоката АП Ленинградской области Марии Стрельник к начальнику ФКУ СИЗО-1 ФСИН России. Адвокат просила признать незаконным отказ в посещении подзащитного для оказания ему юридической помощи, обязать устранить допущенное нарушение и обеспечить доступ в следственный изолятор.
В августе Мария Стрельник обратилась СИЗО с ходатайством о предоставлении ей свидания с обвиняемым с целью осуществления защиты по уголовному делу, представив удостоверение адвоката и ордер на оказание обвиняемому юридической помощи на период предварительного следствия по делу. Однако сотрудники изолятора ответили, что посетить подзащитного она может только после согласования этого вопроса со следователем, в производстве которого находится уголовное дело. Мария Стрельник обратилась к начальнику учреждения, однако он также отказал ей в свидании с подзащитным.
В этой связи адвокат обратилась в суд с административным иском, требуя признать действия сотрудников СИЗО незаконными и нарушающими Закон об адвокатской деятельности.
Ответчик, в свою очередь, пояснил суду, что администрацией СИЗО-1 был сделан запрос о предоставлении информации в отношении защитника в Следственный комитет РФ. В ответе ведомства указывалось, что Мария Стрельник с заявлением о допуске к участию в уголовном деле в качестве защитника не обращалась, от обвиняемого уведомлений о заключении соглашения с указанным защитником не поступало, в связи с чем адвокат к участию в уголовном деле не допускалась.
2 ноября суд отказал в удовлетворении исковых требований Марии Стрельник, сославшись при этом на то, что согласно ч. 4 ст. 49 УПК РФ, «адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвокатов и ордера». Кроме того, суд сослался на ст. 38 УПК РФ и указал, что именно следователь, а не должностные лица СИЗО-1 решают вопрос о допуске адвоката в качестве защитника.
Преображенский районный суд добавил, что само по себе предъявление адвокатом ордера и удостоверения адвоката не является подтверждением обстоятельств его участия в уголовном процессе в качестве защитника, поскольку именно следователь при решении вопроса о допуске защитника учитывает установленные законом ограничения, в силу которых не допускается участие в производстве по уголовному делу конкретного защитника.
Не согласившись с решением, Мария Стрельник подала апелляционную жалобу в Московский городской суд, в которой указала, что нижестоящая инстанция неправильно определила обстоятельства, имеющие значение для административного дела, а также неправильно применила нормы материального права.
Адвокат пояснила, что соглашение на оказание помощи в уголовном судопроизводстве подзащитному в соответствии с ч. 1 ст. 50 УПК РФ было заключено с другим лицом. В соответствии с ч. 4.1 ст. 49 УПК РФ в случае необходимости получения согласия подозреваемого на участие адвоката в уголовном деле перед вступлением в дело адвокату предоставляется свидание с подозреваемым по предъявлении удостоверения адвоката и ордера.
При этом Мария Стрельник обратила внимание на то, что в своем ответе на запрос администрации СИЗО Следственный комитет РФ как раз и указал на эту норму. Однако в первом свидании с подзащитным ей было все-таки отказано.
Кроме того, адвокат указала в жалобе, что судом применены положения, не соответствующие действующим нормам УПК РФ: 17 апреля 2017 г. Президент России подписал закон, которым были внесены изменения в Кодекс. В частности, в новой редакции ст. 49 УПК РФ указано, что адвокат вступает в уголовное дело в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера, а не допускается к участию в нем с разрешения следователя либо иного должностного лица. С момента предъявления удостоверения адвоката и ордера на адвоката распространяются правила, установленные ч. 3 ст. 53 УПК РФ.
Мосгорсуд пока не назначил дату судебного заседания.
Комментируя ситуацию «АГ», Мария Стрельник пояснила, что пока кроме суда никуда по вопросу нарушения ее профессиональных прав не обращалась. «В зависимости от того, что решит суд апелляционной инстанции, буду понимать, стоит ли обращаться куда-то еще. Наверное, если суд откажет в удовлетворении жалобы, можно будет обратиться в адвокатскую палату», – сообщила она.
Стоит отметить, что ранее Бабушкинский районный суд г. Москвы оставил без движения административный иск адвоката АП Ленинградской области Марины Мошко ввиду того, что к иску не была приложена доверенность подзащитного, в допуске к которому и препятствовали как следователь, так и начальник изолятора. Данное решение защитнику удалось обжаловать в Мосгорсуде.
Марина Нагорная

Источник: www.advgazeta.ru/novosti/sud-otkazal-v-d...uyushchikh-norm-upk/

P.s. пожелаем нашим коллегам М. Стрельник и М. Мошко терпения, выдержки и победы.

Осужденный требует 1,3 млн руб. от СИЗО
Он подал в суд иск о компенсации морального вреда за отвратительные условия содержания под стражей в течение 21 мес.

Эксперты указали, что взыскать возмещение за причиненный моральный вред по таким делам в России практически невозможно, в то время как Европейский Суд рассматривает аналогичные жалобы в приоритетном порядке.

Как сообщает новосибирское издание Тайга.инфо, осужденный Александр Силаков подал иск о компенсации морального вреда к СИЗО № 1 ГУФСИН России по Новосибирской области. В этом учреждении он провел в общей сложности 21 мес., пока длились следственные действия и судебное разбирательство, в настоящее время он отбывает наказание в одной из колоний в Новосибирской области. По мнению заявителя, срок заключения незаконно продлевался из-за нехватки времени для расследования преступления.

Интересы Александра Силакова представляет его жена Анастасия Гудкова, которая пояснила «АГ», что она самостоятельно подготовила исковое заявление в связи с отсутствием средств на оплату юридических услуг.

В исковом заявлении (имеется в распоряжении «АГ») указано, что в течение 5 мес. Силаков находился в камере, где спальных мест было меньше, чем заключенных, поэтому спать им приходилось по очереди. Также в камерах не соблюдались нормы санитарной площади на одного человека. Камеры проветривались естественным путем – через окна и отверстия в стене, поэтому зимой было холодно, а летом жарко. Кроме того, сотрудники СИЗО не предоставляли нуждающимся сезонную одежду, ее передавали друг другу сами заключенные. Также в камерах не проводилась дезинсекция, поэтому в них жили мыши и клопы. При этом заболевших не помещали в медицинский корпус, что отражалось и на состоянии здоровья заявителя.

Также в исковом заявлении отмечается, что, находясь в СИЗО, Александр Силаков узнал о наличии у него неизлечимой болезни. В связи с этим он попросил предоставить индивидуальную диету, которая подразумевала молочные продукты – периодически они ему доставлялись в испорченном виде, а питание предоставлялось не в полном объеме. Кроме того, Александр Силаков не получал необходимой ему медицинской помощи.

За время нахождения в изоляторе у осужденного упало зрение. Он просил оказать медицинскую помощь врача-окулиста, однако ему отказывали. Заключенный обращался с жалобами к начальнику СИЗО, в областное ГУФСИН и в прокуратуру, однако никакого результата не было. Кроме того, многие из этих жалоб, а также личные письма супруге не были отправлены адресатам сотрудниками СИЗО.

Также в иске указано, что перевозка заключенных из следственного изолятора в суд осуществлялась в переполненных автомобилях, в которых не был обеспечен доступ естественного света и свежего воздуха.

Не было возможности и пользоваться библиотекой, имеющейся в СИЗО. Книги, которые переслала супруга заключенного, ему также не предоставили. Увидел их осужденный только при переводе к месту отбывания наказания.

Кроме того, в исковом заявлении указано и на нарушение прав самой Анастасии Гудковой: на протяжении полугода посетители заключенных под стражу не могли пользоваться туалетом из-за ремонтных работ, однако в нем была необходимость, так как свиданий приходилось ожидать по многу часов. После коллективной жалобы администрация следственного изолятора установила на территории деревянный уличный туалет, в котором не соблюдались санитарные нормы. Данная проблема была решена только после обращения Анастасии Гудковой к СМИ. Сами свидания никогда не проходили по графику и длились полтора часа вместо положенных трех.

Опираясь на Закон о внесении изменений в УИК РФ в части увеличения ежемесячных денежных сумм, предусмотренных для приобретения осужденными продуктов питания и предметов первой необходимости, в исковом заявлении Александр Силаков потребовал компенсации морального время в размере более 1,3 млн рублей. По его мнению, именно столько должно было быть потрачено на его содержание при условиях, указанных в законе.

Адвокат АП Санкт-Петербурга Константин Кузьминых отметил, что в исковом заявлении Александра Силакова приведено описание практически каждого российского СИЗО. Он отметил, что власти уже не первый год соглашаются с такими доводами, предлагая заплатить от 3 до 8 тыс. евро по жалобе заключенных в ЕСПЧ. «Из своей практики могу сказать, что года два назад пояснял Санкт-Петербургскому городскому суду, что Правительство РФ уже согласилось с тем, что условия содержания в СИЗО подзащитного не соответствуют ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Письмо Правительства РФ суду предоставил, пояснив, что в зале суда нет таких, кто может это оспаривать. Судья сказала просто – хорошо, пусть заплатит Россия 8 тыс. евро. Он же обвиняется в хищении миллионов рублей – пусть ему будет такая компенсация. То есть судейский корпус глубоко не понимает вопроса», – рассказал Константин Кузьминых.

Председатель президиума КА «Лапинский и партнеры» Владислав Лапинский добавил, что подобного рода исков в суды РФ подается немного. «Ну и, конечно, сумма возмещения у нас смешная, редко достигает даже полумиллиона рублей. А вот для ЕСПЧ такие жалобы перестали быть редкостью – по разным оценкам, жалобы из России составляют от 20 до 40% от общего числа таких обращений. Такие жалобы рассматриваются ЕСПЧ в приоритетном порядке, суммы возмещения по ним по мировому соглашению сейчас начинаются от 12 тыс. евро, а максимальная сумма может доходить до 25 тыс. евро», – указал эксперт.

Он отметил, что обычно в ЕСПЧ объединяют несколько жалоб в одно дело, по направлениям, и рассматривают с единой оценкой, а в части возмещения применяют индивидуальный подход. Скорость рассмотрения в ЕСПЧ, по мнению Владислава Лапинского, объясняется тем, что по этим жалобам сейчас выносятся типовые решения, количество опубликованных постановлений уже перевалило за тысячу.

Эксперт пояснил, что при подаче жалобы в ЕСПЧ заявление в данном случае целесообразно разбить на несколько отдельных жалоб: на бытовые условия содержания и условия доставления из изолятора в суд, на неоказание надлежащей медицинской помощи, на препятствия в переписке и т.д. «Если жалобщик сам не произведет разбивку, суд, скорее всего, выберет из жалобы какое-то одно направление, которое можно присоединить к собранному пакету из жалоб других заявителей, а в остальном либо откажет в рассмотрении, либо порекомендует подать отдельные жалобы. Но, как правило, срок подачи по ним будет пропущен, и может быть отказ в их рассмотрении по “срокам”. Приходится искусственно придумывать какие-то действия, гарантирующие соблюдение сроков», – отмечает Владислав Лапинский.

Марина Нагорная

Источник: www.advgazeta.ru/novosti/osuzhdennyy-tre...-3-mln-rub-ot-sizo-/

P.s.В продолжение темы отмечу, что аналогичные жалобы в прокуратуру, ФСИН, суды поступают тысячи однако должностные лица как правило не «находят нарушений, должностных преступлений» поэтому указанный беспредел продолжается в системе ФСИН, отдельные арестованные, осужденные боятся жаловаться т.к. не верят в проверку должным образом их доводов и привлечение должностных лиц к ответственности.
В январе с.г. в средствах массовой информации было опубликовано сообщение о том, что в г.Москве, заместитель начальника СИЗО «Матросская тишина» уволен, еще три сотрудника привлечены к дисциплинарной ответственности после проверки, передает РИА «Новости».
В декабре правозащитники обнаружили в изоляторе VIP-камеры с дорогими холодильниками, наполненными деликатесами, телевизорами и туалетами с включающейся вытяжкой.

После этого ФСИН начал проверки условий содержания подследственных и обвиняемых.

«В настоящее время одна из них завершена, по ее результатам один сотрудник (заместитель начальника учреждения по оперативной работе) уволен, три сотрудника оперативного отдела СИЗО привлечены к строгой дисциплинарной ответственности», — сообщили в пресс-службе ФСИН.
Материалы по выявленным нарушениям переданы в следственные органы.

Источник: www.gazeta.ru/social/news/2018/01/11/n_1...utm_campaign=desktop

Уважаемые посетители, если кому-то что–то не ясно по данной проблеме или необходима дополнительная юридическая консультация пишите мне на сайт или звони мы договоримся о встрече в коллегии адвокатов и обсудим варианты решения вашей проблемы.

Суд отказал адвокату в защите адвокатской тайны

Защитнику отказано в удовлетворении административного иска к СИЗО за досмотр адвокатского производства

Как пояснил «АГ» адвокат Алексей Матасов, трудно сказать, что именно искали в его документах сотрудники изолятора, однако заместитель начальника СИЗО не пропускал на встречу с подзащитным без досмотра никого. Нарушением это не показалось даже прокурору.

Адвокат АП Нижегородской области Алексей Матасов подал административное исковое заявление к СИЗО-2 ГУФСИН России по Нижегородской области за то, что его не пустили к подзащитному. Причиной недопуска стало то, что адвокат не позволил досмотреть адвокатское производство.
В конце сентября 2017 г. Алексей Матасов прибыл в СИЗО для встречи со своим подзащитным. Сотрудник изолятора попросила адвокатское производство по уголовному делу для досмотра, однако адвокат отказал в этом, забрал его из рук и объяснил, что его материалы составляют адвокатскую тайну. По этой причине ему не позволили встретиться с доверителем.

Адвокат добился встречи с заместителем начальника учреждения, чтобы разобраться в ситуации. Однако тот сослался на ст. 34 «Охрана подозреваемых и обвиняемых и надзор за ними» Закона о содержании под стражей и пояснил, что по имеющейся информации некоторые адвокаты проносят заключенным сим-карты и другие запрещенные предметы. На вопрос Алексея Матасова о том, какие подозрения имеются в отношении конкретно него, заместитель начальника СИЗО пояснил, что досматривают всех без исключения. В результате на встречу с подзащитным адвоката так и не пустили.

В тот же день Алексей Матасов написал жалобу на имя начальника СИЗО, в ответ на которую ему было заявлено, что возможность прохода лиц через КПП без досмотра исключена. Параллельно адвокат обжаловал действия сотрудников изолятора прокурору по надзору за соблюдением закона в исправительных учреждениях, однако в удовлетворении жалобы также было отказано. В ходе проверки заместитель прокурора установил, что сотрудники СИЗО действительно требовали передать адвокатское производство для досмотра, однако посчитал, что при этом не будет производиться изучение содержания самих документов, а значит режим адвокатской тайны нарушен не будет.

В АП Нижегородской области, куда также обратился Алексей Матасов, его позиция была поддержана Комиссией по защите прав адвокатов, которая указала на недопустимое поведение сотрудников СИЗО и попросила ГУ ФСИН РФ по Нижегородской области принять меры для предотвращения подобных фактов.

Помимо этого Алексей Матасов обратился в суд с административным исковым заявлением к СИЗО-2. В иске он сослался на ч. 1 ст. 8 Закона об адвокатской деятельности, согласно которой адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю. Пункт 5 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката, говорится в заявлении, назвал предмет адвокатской тайны, к которому относятся наравне с прочим все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу, сведения, полученные адвокатом от доверителей, и документы, если они входят в производство по делу, адвокатское производство по делу. Все указанные документы и сведения, полученные адвокатом, хранятся в адвокатском производстве.

Также Алексей Матасов указал, что Совет Федеральной палаты адвокатов в Рекомендациях по обеспечению адвокатской тайны и гарантий независимости адвоката при осуществлении адвокатами профессиональной деятельности (утверждены решением Совета ФПА РФ от 30 ноября 2009 г.) подтвердил, что адвокатское производство является одним из способов сохранения адвокатской тайны.

Адвокат подчеркнул, что действия сотрудников СИЗО по досмотру документов в адвокатском производстве являются посягательством на адвокатскую тайну и подрывают режим конфиденциальности юридической помощи. По его мнению, они противоречат ч. 3 ст. 8 Закона об адвокатуре, которая устанавливает, что проведение оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий в отношении адвоката допускается только на основании судебного решения.

Алексей Матасов напомнил, что на специальную процедуру принятия решения о личном досмотре адвоката указал Конституционный суд РФ в Определении от 6 марта 2008 г. № 428-О-П. «Законоположения позволяют администрации исправительного учреждения принять решение о проведении личного досмотра и в отношении адвоката. Однако такое решение – исходя из повышенных гарантий защиты статуса адвоката – может иметь место, только если администрация исправительного учреждения располагает данными, позволяющими полагать наличие у него запрещенных к проносу на территорию исправительного учреждения предметов. При этом необходимость личного досмотра должна быть подтверждена указанием как на правовые, так и на фактические основания его проведения, а ход и результаты – письменно фиксироваться, с тем чтобы лицу, в отношении которого проводится личный досмотр, была обеспечена возможность судебной проверки законности и обоснованности соответствующих действий. В противном случае не исключается возможность возникновения объективных и субъективных помех в исполнении адвокатами своих профессиональных обязанностей и тем самым – возможность нарушения баланса конституционно значимых ценностей и интересов и ограничения конституционного права осужденного на получение квалифицированной юридической помощи, что само по себе не может быть оправдано целями, закрепленными в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации», – указывал КС РФ.

Алексей Матасов добавил, что документы, которые собирались досмотреть сотрудники СИЗО-2, находились в адвокатском производстве, которое было надлежаще оформлено, имело соответствующую надпись: «Сведения, содержащиеся в адвокатском производстве, составляют охраняемую законом адвокатскую тайну и не могут использоваться в качестве доказательств обвинения». Сотрудники изолятора не представили судебного решения, которое позволяло бы им досмотреть документы, содержащие адвокатскую тайну.

В судебном заседании представитель ответчика сообщил, что при досмотре осуществлялась видеофиксация нагрудным регистратором. Алексей Матасов отметил, что это напрямую увеличивает возможность нарушения конфиденциальности адвокатского производства.
Кроме того, представитель СИЗО указал, что подзащитный также досматривается до встречи с адвокатом и после, на что истец заметил, что этого достаточно для соблюдения режима учреждения.

Тем не менее суд, заслушав стороны, отказал в удовлетворении иска адвоката.

Комментируя ситуацию «АГ», Алексей Матасов пояснил, что сложно понять, что именно искали сотрудники СИЗО. «Возможно, искали флешки какие-то, сим-карты. Может, это связано с тем, что мой подзащитный обвиняется по ст. 282 УК РФ. Все, что угодно. Они конкретно не говорят», – указал Алексей Матасов. Адвокат также отметил, что мотивированное решение, необходимое для апелляционного обжалования, пока не изготовлено.

Марина Нагорная

Источник: www.advgazeta.ru/novosti/sud-otkazal-adv...e-advokatskoy-tayny/

Вступило в силу решение ВС о недопустимости запрета защитникам проносить технику на свидания с осужденными

Апелляционная коллегия Верховного Суда подтвердила ранее вынесенное решение о признании частично недействительными положений Приказа Минюста «Об утверждении Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений»

Адвокат Валерий Шухардин, подававший административный иск, пояснил, что теперь все адвокаты и защитники, не имеющие этого статуса, смогут посещать осужденных в исправительных учреждениях для оказания правовой помощи с использованием мобильных телефонов, диктофонов, фотоаппаратов, компьютеров и других необходимых им технических средств.

6 февраля Апелляционная коллегия Верховного Суда РФ подтвердила ранее вынесенное решение о признании частично недействительными положений Приказа Минюста России от 16 декабря 2016 г. № 295 «Об утверждении Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений».
Как уже писала «АГ», адвокат Валерий Шухардин обратился к ведомству с административным иском, в котором поставил под сомнение правомерность п. 77 разд. XIV Правил, регламентирующего порядок предоставления осужденным свиданий, а также п. 17 Приложения № 1 к Правилам, устанавливающего перечень запрещенных для осужденных предметов. Защитник оспаривал документ в части, допускающей распространение положений этих пунктов на пронос и использование адвокатом (защитником) при свиданиях с осужденным мобильных средств связи, фотоаппаратов, видео- и аудиотехники.

Адвокат мотивировал свое обращение в Верховный Суд тем, что в течение только 2017 г. он несколько раз столкнулся с тем, что сотрудники колоний ставили перед ним не предусмотренные УИК РФ дополнительные условия для свидания с осужденными и оказания им квалифицированной юридической помощи, а именно – сдать на временное хранение мобильный телефон, фотоаппарат и диктофон.

Источник: www.advgazeta.ru/novosti/vstupilo-v-silu...niya-s-osuzhdennimi/

КС решал, должен ли защитник иметь юридическое образование

Конституционный Суд пояснил, по каким основаниям суд может не допустить в дело защитника-не адвоката

Эксперты согласились с мнением Суда, назвав его, с одной стороны, обоснованным. При этом экспертные мнения разошлись в части толкования судебных разъяснений: один считает, что допуск защитника без соответствующего образования является неприемлемым, в то время как двое других поддерживают идею привлечения в качестве защитников иных лиц.

Источник: www.advgazeta.ru/novosti/ks-reshal-dolzh...cheskoe-obrazovanie/

P.s. текстом Определения Конституционного Суда РФ от 25 января 2018г. , об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Прозоровского Дмитрия Александровича на нарушение его конституционных прав статьей 16, пунктом 8 части четвертой статьи 47, частью второй статьи 49, частями первой – четвертой статьи 50 и статьей 72 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации посетители сайта могут ознакомиться по адресу:

doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision314925.pdf

P.s. В мой практике был случай, когда при рассмотрении уголовного дела в суде по существу было заявленное ходатайство об участии в судебном следствии стажера (имел высшее юридическое образование, учился в аспирантуре), было согласие подсудимого на участие в защите, судья не допустил стажера мотивировав тем , что задал единственный вопрос подсудимому: Вы не доверяете профессиональному защитнику? Поэтому разъяснение Конституционного Суда РФ полагаю исключит в практике указанные мной нарушения.

Если у посетителей сайта возникнут проблемы или необходимы дополнительные разъяснения пишите мне на сайт или позвоните Viber или WhatsApp звонок бесплатный.